Михаил Богомаз

ПОДАРИВШИЙ СЕРДЦЕ ПЕТЕРБУРГУ ПАМЯТИ Н. А. ПИКАЛОВА



3 марта 2004 года ушел из жизни Николай Антонович Пикалов — выдающийся мастер-реставратор, вложивший частицу своей души в каждый памятник, к которому прикасалась его рука. Он был художником по призванию, многие петербуржцы знали его как талантливого фотографа, выразившего свою любовь к городу через объектив фотокамеры.

Его сердце неожиданно остановилось в Саратове, куда он приехал для участия в передвижной выставке Русского музея «Три века русского искусства». Многие при жизни звали его Мишей – это второе имя закрепилось за ним с детства и навсегда. Так друзья выражали свое уважение к медвежьей силе и сказочной доброте Николая Антоновича.
Он запомнится не только как руководитель одной из ведущих реставрационных компаний города, но и как человек широкой души и неизмеримой доброты, сумевший соединить в себе талант созидателя и художника.

Е. Я. Кальницкая, зав. филиалом Государственного Русского музея «Михайловский замок»:
Прошло совсем немного времени, чтобы осознать и оценить удивительный «феномен Пикалова», а при всей многоплановости этой личности – вряд ли когда-нибудь удастся. Но штрихи к его портрету, что всплывают из памяти, всегда будут рождать в душе удивительно доброе и светлое чувство…
У меня дома висит фотография, подаренная им пару лет назад. На ней немолодой мужчина на велосипеде крутит педали на фоне осеннего петербургского ампирного пейзажа. Если бы жанр фото допускал возможность подобного автопортрета – это был бы именно Миша… Днем и ночью, в жару и мороз колесил большой, неугомонный и сильный человек на велосипеде по своему и нашему любимому городу, выискивал его красоту, вглядывался в нее и … останавливал прекрасные мгновения...
Однако знание города никогда не заменяло ему чувствование города. Он ощущал улицы и площади, мрамор и гранит, дворцы и храмы. Запечатлевая Петербург неутомимо и жадно, Пикалов очень любил показывать отснятые кадры, словно хотел делиться со всеми – знакомыми и незнакомыми – своим, только ему открывшим себя городом с высотных доминант, с воды и суши, на свету и в вечернем тумане. Он так торопился жить и жил взахлеб, снимал так много, словно чувствовал, что может чего-то не успеть. Он всюду торопился, но ничего не делал впопыхах и был удивительно терпелив и основателен в творчестве.
Я видела Мишу в работе – он был профессионалом реставрационного дела. Его любили сотрудники фирмы, и, думаю, это ему нравилось. Если кто-то вызывал у него особое доверие или симпатию, Миша обычно говорил: «Наш человек». Я видела, как он любил семью и был привязан к друзьям, дорожил старыми и с удовольствием заводил новые знакомства. В последние годы в моем окружении Николай Антонович остался практически единственным, кто заезжал в гости «просто так» – без звонка, без дел, без просьб. Да ему и не требовались просьбы о помощи, он жил в постоянной готовности «номер один» протянуть руку всем и во всем, был наделен столь несвойственной нашему прагматичному времени широтой добра, которое творил легко и красиво. Коллектив Михайловского замка обязан Н. А. Пикалову финансовой поддержкой издания своей книги – в нужный и трудный час он оказался в нужном месте.
Он ушел несправедливо и не вовремя, полный надежд и планов, став Мастером и не переставая учиться Мастерству. Как горько в который раз убеждаться в правоте строк Владимира Высоцкого «смерть самых лучших намечает и дергает по одному…». Как горько, что он не увидит премьеры своей «Мистерии», о которой мечтал, и больше никогда не проедет по городу на своем извечном велосипеде, столь древнем, что его можно было и не привязывать к столбу… А фотография того человека в петербургском тумане волею судьбы теперь уже окончательно превратилась в его автопортрет…

О. В. Таратынова, первый заместитель председателя КГИОП:
Просветительская и благотворительная деятельность Пикалова, на мой взгляд, не менее значительна, чем работа реставратора. В нем была заложена редкая по сегодняшним меркам черта – Миша очень любил людей, многих вытаскивал из беды, спасал от гибели. Будучи глубоко верующим человеком, по складу своей необъятной души везде старался найти согласие и никогда не стремился к конфликтам, умея договариваться со всеми и даже с теми, с кем мог бы конкурировать. В нём жил истинно петербургский дух. Совершенно бескорыстный человек, прежде всего – личность, а потом уже реставратор.
Последние десять лет он отдал восстановлению храмов нашего города, относился к ним как к чему-то живому и при этом был высочайшим профессионалом в своем деле. Яркий пример – Благовещенская церковь. Миша умудрился сохранить там всё, что только возможно, начал её с нуля и воссоздал полностью – от фундамента до креста. Он никогда не стремился получить самые денежные объекты, не гнался за объемами, а выбирал особенно сложные, порой абсолютно невыгодные с точки зрения бизнеса. Второго такого человека в нашем городе я не знаю.

С. А. Симкина, начальник отдела декоративно-прикладного искусства КГИОП:
Миша был необыкновенным человеком, добрым и сильным, внимательным и четко знавшим путь к достижению своих целей, неизменно благородных. И у него всегда хватало мужества пройти этот путь.
Чего бы это ни касалось, он оставался носителем действенного добра и принципиальным человеком. Помню, в 1993 году обсуждался вопрос, как лучше установить крест на Казанском соборе. Миша оказался единственным, кто отстаивал правильное инженерное решение. Жизнь доказала его правоту: исторические конструкции собора остались на месте. Другой пример. У администрации Исаакиевского собора имелось заключение комиссии, запрещающее демонтировать витраж в алтаре. Мише было совершенно ясно, что отреставрировать его без демонтажа невозможно. Убедить администрацию в этом было непросто, но ему в конце концов удалось. Это был единственно правильный путь. И Миша прошёл его – витраж был отреставрирован.
Ещё одно ценное качество Миши – там, где он работал, не возникало конфликтов. В своем деле он был похож на альпиниста, с которым можно уверенно идти в одной связке. В любом деле надо быть уверенным в партнёре, а в реставрации особенно. Всегда подавая пример того, как надо работать, и оставаясь человеком большой личной храбрости, он был свободен, и это чувство свободы и уверенности передавал нам. Терпимый по отношению к людям, в любой ситуации он никогда не занимал много места, не выпячивал собственную личность. Он был как воздух, которым дышишь и которого не замечаешь.
До сих пор трудно поверить, что его с нами нет.

В. А. Гусев, директор Государственного Русского музея:
У него был внимательный и добрый взгляд. Очень точный, цепкий и профессиональный взгляд поверх объектива фотоаппарата. Но иногда Миша смотрел почти по-детски растерянно и чуть тревожно, как бы спрашивая: «А все ли я делаю хорошо и правильно?» Он все делал хорошо и правильно. И талантливо. В его руках – с виду не слишком изящных и непривычных к деликатной, тонкой работе, – все выходило ладно, прочно, красиво. И фотографии, и фильмы, и возрождаемые к жизни дворцы и церкви. Он и сам был скроен ладно, красиво и прочно. Я знал его не так близко, но даже одной первой встречи было достаточно, чтобы понять раз и навсегда: рядом с тобой – человек надежный. Во всем: в работе, творчестве, дружбе. Казалось, что и в нем самом природой заложен огромный запас этой прочной надежности. Казалось...

В. М. Грусман, директор Этнографического музея:
Миша Пикалов – это не только реставратор от Бога, талантливый фотограф и художник, он запомнился нам и как прекрасный руководитель собственной компании. Он был всегда уверен в своих людях, и его люди были всегда уверены в нём. При проведении реставрационных работ зачастую возникают проблемы со своевременной оплатой – государственное финансирование практически всегда запаздывает. Иногда деньги приходят спустя несколько месяцев после того, как все завершено. Но Мише верили безоговорочно, для него вопрос зарплаты сотрудников всегда был вопросом совести и порядочности. Ему не приходилось контролировать своих специалистов, да и следить за ними, работающими, например, на Валааме, отсюда было почти невозможно. Он доверял своим людям, зная, что его не подведут. Мне кажется, в этом кроется одна из причин большого успеха фирмы Миши Пикалова.

Л. И. Соловьева, зам. по реставрации ГМП «Исаакиевский собор»

Всегда такой сильный, спортивный, весёлый, в студенческие годы, когда хронически не хватало денег, он умудрялся на велосипеде добираться до Краснодарского края. Да и всю жизнь это был его любимый городской транспорт. Он всё успевал – работать, фотографировать, снимать видео. В общении – очень жизнерадостный человек, в работе – бесстрашный. Его фирма бралась за самые опасные задания. Вы заметили, как на Исаакиевском соборе к 300-летию засиял купол – это работа Мишиных специалистов. И на храме Спаса-на-Крови было много уникальных высотных работ… Вообще, к чему бы ни прикасалась рука Пикалова – все всегда получалось красиво и с душой.

И. Ю. Лаврененко, мозаичист:

В своей фирме Миша Пикалов собрал лучших специалистов-реставраторов со всего города. С мастерами своего дела он всегда общался на равных, понимая все художественные и технические проблемы. И всех нас роднило с ним чувство прекрасного.

В. Ю. Пореш, преподаватель французского языка, бывший диссидент:

Как реставратор, фотограф, оператор, Миша создал единственное в своём роде сообщество людей – и известных, и почти незаметных, каждый из которых, соприкасаясь с ним какой-то своей гранью, участвовал в чём-то большем, чем он сам. Смерть вычёркивает всё лишнее и случайное – остаётся рисунок человека, прожившего большую, наполненную, напряжённую жизнь. Такая жизнь не уходит.

С. Г. Тучинский, главный специалист отдела экспертизы КГИОП:
Когда представители Валаамского монастыря обратились ко мне с просьбой порекомендовать фирму, способную отреставрировать Спасо-Преображенский собор, я без колебаний назвал коллектив Пикалова. Чтобы воссоздать храм в отдалённом монастыре, мало иметь специалистов и технику. Сколько раз реставрационные фирмы брались за эту работу и по разным причинам не выполняли. Миша Пикалов сделал ее. Еще до Валаама его фирмой великолепно, строго по нашим рекомендациям был восстановлен храм Св. Георгия в Старой Ладоге. Пикалов никогда не применял дешёвую рабочую силу – полагался только на питерцев, которых он хорошо знал. Сам Миша был творческим человеком и творчески относился к делу. Для фасадных и кровельных работ при реставрации храма в Старой Ладоге он разработал лёгкие разборные подвесные строительные леса. Они пригодились и для реставрации Спасо-Преображенского собора на Валааме в 1999 году. Об этой его работе в самом Питере мало кто знает. Очень жаль. На деревянные леса двадцатилетней давности на фасаде собора страшно было смотреть! Нужно было быстро найти и отправить на Валаам надёжных и квалифицированных специалистов, каждый из которых в Питере на вес золота! Но Михаил Пикалов нашел кадры, и сегодня основной этап этих сложнейших реставрационных работ выполнен.

А. Д. Боровский, зав. отделом новейших течений XX в. Государственного Русского музея:
Думаю, многие из нас не раз поймают себя на ощущении, что в зимних сумерках или в белую ночь им привиделась мгновенно узнаваемая фигура на велосипеде, уверенно выруливающем в потоке машин. Человек в ветровке, с камерой на шее и штативом под мышкой – Миша Пикалов, в любую погоду, дождь ли, снег, спешащий по своим делам. Он стал неотъемлемой частью города, для которого столько сделал как реставратор памятников архитектуры и как кино- и фотолетописец.
Пикалов, несмотря на огромные объемы работ, проводимых его фирмой, не походил на типичного реставрационного босса. Он все умел делать своими руками, каждый архитектурный объект знал на ощупь, считал его пульс, чувствовал его температуру. Поэтому, наверное, он более всех имел право снимать этот город, для него – воистину «знакомый до слез», «до прожилок» великих
произведений архитектуры, многим из которых он продлил жизнь. Пикалов вырос в большого фотохудожника, чувствовавшего пластику города, неутомимого в поисках новых ракурсов (городские вертикали он знал как никто), способного, как губкой, смыть глянец с хрестоматийных красот, вернув им индивидуальность и содержательность. Миша был добр к людям и городу – последняя его творческая работа – фильм, посвященный Санкт-Петербургу, счастливо наделен этой добротой. Миша Пикалов для многих из нас был привычен и доступен – позови, и он поможет, придет домой и на выставку, приведет друзей. Сейчас понимаешь – это был редчайший человек.

О. А. Бритов, генеральный директор Союза Реставраторов С.-Петербурга:
Вклад Николая Антоновича и его компании «Пикалов и сын» в возрождение былого величия Северной столицы и петербургской реставрационной школы нельзя недооценить. Его работа по воссозданию Адмиралтейства, Исаакиевского собора, Русского музея, Кунсткамеры, Мраморного дворца, Инженерного замка, петергофских шедевров, храма Спаса-на-Крови, Валаамского монастыря и множества других памятников нуждается в осмыслении и памяти грядущих поколений. Рядом с Пикаловым и под его руководством работали замечательные художники, прославившие Россию реставрацией уникальных мозаичных и живописных полотен, эмалей, витражей, инкрустаций, иконостасов, скульптуры, фасадов из натурального камня… Неповторимые фотоработы Н. А. Пикалова способствовали новому прочтению архитектурной истории Петербурга и оказались достойны коллекций Русского музея и Эрмитажа.
Коллеги всегда будут помнить этого неординарного человека. Вся его жизнь была отдана Петербургу и петербуржцам. Поэтому руководители реставрационных фирм, входящих в Союз Реставраторов СПб, вышли с обращением к губернатору В. И. Матвиенко об установлении мемориальной доски на доме No 2 по 7-ой линии Васильевского острова, где Н. А. Пикалов жил и работал.

>> К СОДЕРЖАНИЮ >>